Народ - творец победы в ВОВ

 

СОДЕРЖАНИЕ

1) Вступление

2) Цена победы

3) Народ - творец победы в Сталинградской битве

4) Народ между сталинизмом и фашизмом

5) Заключение

Литература

 

ВСТУПЛЕНИЕ

Освещение этого вопроса и наибольшей степени поражено сталинизмом и в наименьшей перестроено в соответствии с требованиями времени. Цена победы - узловая проблема истории Войны. Однако наша историография все еще сводит дело лишь к значению победы. Не изжиты пока и известные по военным временам. Представления: "какая война без жертв", "война спишет все", "победителей не судят". И хотя сегодня уже трудно кого-либо убедить в Том, будто не было грубых просчетов руководства СССР накануне и в ходе войны, неоправданных потерь, мы нередко все еще пытаемся объединить добро и зло в ее истории под высокими словами "героическое и трагическое".

С полным основанием мы пишем о прогрессивном воздействии разгрома фашизма на развитие всего человечества, подчеркиваем решающую роль СССР. Но победа, сохранив и упрочив независимость нашей страны, одновременно укрепила диктатуру Сталина; она разрушила фашистские режимы в странах Центральной и Юго-Восточной Европы, но распространила на них влияние сталинизма. Имперские тенденции сталинской дипломатии, общая ее профессиональная ограниченность явились одной из предпосылок возникновения "холодной войны". Этому способствовали и огромные военные потери СССР, породившие самоуверенность правящих кругов НАТО.

Односторонне истолкованы пока источники победы. Наукой признаны исключительная роль овладевшей массами идеи защиты социализма, приобретшего новое содержание патриотизма, исключительное мужество армии и народа, их способность превзойти противника в военном искусстве и технике. Однако историки, по существу, глубоко не исследуют антиисточник - сталинизм, удесятеривший жертвы народа. Не преодолены различные проявления персонификации истории. Место народа и армии в наших трудах все еще занимают Сталин, его окружение да сотня-другая героев-одиночек. Из числа источников победы выпал и географический фактор, в отдельные периоды войны оказавший решающее влияние.

Но главное - пока не определена полностью цена победы, историю войны нельзя считать исследованной. Во всем комплексе вопросов здесь неизбежно выделяется ответственность за неисчислимые жертвы.

Именно нежелание раскрывать это и обусловило во многом фальсификацию военной истории.

В умах советских людей мысль о том, какой же ценой досталась победа, возникла давно. Еще 25 июня 1945 года, на другой день после парада на Красной площади, А. Довженко, например, с горечью отмечал в своем дневнике: в "торжественной и грозной речи" маршала Жукова "не было ни паузы, ни траурного марша, ни молчания". Как будто эти "тридцать, если не сорок миллионов жертв и героев совсем не жили".

"Перед великой их памятью, перед кровью и муками не встала площадь на колени, не задумалась, не вздохнула, не сняла шапки".

Нельзя сказать, что в период войны у нас совсем не упоминали о павших. Приказы содержали фразу "вечная слава героям... ", Однако число их тщательно обходили молчанием, фарисейски сообщая только о колоссальных потерях немцев. Уже 3 июля 1941 года "великий стратег" объявил о разгроме "лучших дивизий врага", а 6 ноября, совсем утратив чувство меры, утверждал, что Германия истекает кровью, потеряв 4,5 миллиона солдат и офицеров. По окончании войны Наркомат обороны СССР нарушил нравственную традицию цивилизованных народов, требовавшую опубликования поименных списков погибших и пленных. Первоначально упоминалось о 7 миллионах погибших. Хрущев назвал иное число: 20 миллионов. Брежнев в 1965 году говорил: "более 20 миллионов".

А что историки? Они бездумно повторяли эти цифры. В некоторых разделах 12-томной истории второй мировой войны приведены разрозненные сведения о потерях Красной Армии, например, в операциях за рубежом. Однако до сих пор неизвестны точное число погибших военнослужащих, включая пленных, распределение боевых потерь по периодам войны, видам вооруженных сил, фронтам, армиям, операциям, соотношение потерь двух враждебных коалиций. По-прежнему можно встретить примитивные попытки выдать общие потери восточного фронта вермахта за количество одних лишь убитых, сопоставления потерь только Красной Армии с общими потерями вермахта и его союзников. В последние годы, когда отдельные советские ученые начали углубленное изучение проблемы, речь пошла уже о 27 миллионах погибших граждан СССР. Однако и эту цифру, думается, нельзя считать окончательной.

Число погибших наших военнослужащих, по разным данным колеблется от 8 до 14, даже до 22 миллионов. Восточный же фронт вермахта, по данным историков ГДР и СССР, потерял 2,8 миллиона. Соотношение этих потерь составит не один к одному, как до сих пор считают некоторые авторы, а, по меньшей мере, три - пять к одному. В правомерности сопоставления жертв двух армий, наиболее активных участников враждебных коалиции, едва ли можно сомневаться.

Громадны и материальные затраты СССР. Их изучение также далеко от совершенства. Весьма важные вопросы даже не поставлены. Скажем, насколько целесообразным и эффективным оказалось экономическое обеспечение обороны до начала войны, во что обошлись отступление армии до Ленинграда, Москвы, Сталинграда, Ставрополя, перебазирование производительных сил в безопасные районы и другое, Не осуществлен и сравнительный анализ материальных потерь государств, участвовавших в войне.

ЦЕНА ПОБЕДЫ

Почему цена победы СССР оказалась столь неимоверно великой?

Отечественной и зарубежной историографии, наряду с научным, прослеживаются апологетический и нигилистический подходы к решению этого вопроса. Первому свойственны умолчание, преуменьшение негативного в сталинском руководстве войной, попытки объяснить явные просчеты и провалы некими внешними обстоятельствами. Так, ответственность за громадные жертвы среди мирного населения и другой ущерб целиком возлагают на оккупантов. Конечно, агрессор с его человеконенавистническими намерениями и человекоубойной промышленностью на самом деле повинен во всем, но лишь в конечном счете. Ведь правомерно поставить прямые вопросы: а кто пустил его в наш дом, как оказался он в глубине чужой земли, кто позволил ему истребить миллионы беззащитных людей, захватить или уничтожить громадные ценности? Война - 4 шла в основном на нашей территории. По некоторым областям ее железный каток прошелся несколько раз. Необходимо также исследовать, всегда ли приказы Сталина о "выжженной земле" были оправданны. Так, ряд специалистов сомневается в целесообразности тотального разрушения партизанами железных дорог в тылу врага перед наступлением советских войск.

В немарксистской литературе можно встретить иной подход: противопоставление "беспощадного использования людских масс советским руководством, бережливому введению в бой людей с использованием больших материальных средств англо-американским". Эта схема объясняет лишь часть известных фактов. Нельзя отрицать прямую связь между огромными потерями Красной Армии (потери вооруженных сил США и Англии соответственно 405 тысяч и 375 тысяч) и уровнем сталинского руководства. Нужно учитывать, однако, и крайне несправедливое распределение военных усилий внутри антифашистской коалиции. Б то время как СССР сковывал главную мощь общего противника, США и Англия накапливали оптимально необходимые силы и средства, свободно выбирая время, образ и места действий, К тому же СССР сразу попал в чрезвычайно тяжелую ситуацию: он вступил в войну, не имея ни одного союзника. Во всем этом не обошлось, конечно, без грубых просчетов во внешнеполитической деятельности Сталина и его окружения.

Мнению зарубежных специалистов в чем-то созвучны суждения крайнего толка, появившиеся недавно в отечественной литературе: якобы вообще и не было нашей победы, поскольку ее добились такой кровью; что виновников неоправданных потерь надо исторгнуть из истории; что мы закончили войну, не умея воевать, залили кровью своей, завалили врагов своими трупами. Но "не умеющий воевать" не победил бы и ценой 1: 5. Кстати, зарубежные военные историки, подчеркивая вклад Красной Армии в дело победы, не сбрасывают со счетов успешных ее операций, особенно 1944 - 1945 годов.

Оба отмеченных подхода к решению проблемы методологически близки, ибо только восхваление или только отрицание - односторонни. Их носители не видят противоположных тенденций в развитии советского общества вообще и в военный период в частности, все еще отождествляют социализм со сталинизмом, народ и армию - с "великим стратегом".

Отвергнув обе эти крайности, обратимся к причинам непомерных потерь СССР, главная среди которых, на мой взгляд, - уровень руководства подготовкой обороны страны и ведением войны со стороны Сталина и ряда его ближайших советников. Уровень, отмеченный диктатом, некомпетентностью, бюрократизмом, жестокостью. Эти черты руководства характерны для всего периода сталинизма. Во время же войны их проявления не только не ослабли, как полагают некоторые исследователи, а, напротив, усилились. Несомненно, при абсолютной личной власти Сталина, при сосредоточении в его руках всех ключевых руководящих постов в партии и государстве названные черты не могли не получить и действительно получили широкое распространение и в обществе в целом. Больших и малых носителей дилетантизма и произвола было много и на фронте и в тылу. И тем не менее, нет оснований утверждать, что эти черты стали всеподавляющими. Наряду с ними и вопреки им с каждым годом войны росли опыт и профессионализм полководцев, командиров, красноармейцев, развивалась инициатива тружеников тыла.

Напомним, что с конца 20-х годов, прилагая нечеловеческие усилия, советские народы осуществляли гигантское оборонное строительство. Чуть ли не вся деятельность правительства, экономика страны были подчинены этой цели. Сюда были брошены лучшие научные и технические кадры, огромные средства. В середине 30-х годов РККА фактически не уступала ни одной армии мира. Как считает военный историк Й. Хоффманн (ФРГ) , "Красная Армия в 1935 - 1936 годы во всех отношениях представляла собой современные вооруженные силы". Автор имеет в виду вооружение, обучение, командный состав и знание вероятного противника. Напомним также, сколь безошибочно определял маршал Тухачевский главное - антисоветское направление возможной агрессии, подготовку Германией "могучей армии вторжения", основу которой составят "воздушные и быстроподвижные силы", сколь точно угадывал он намерение путем "внезапных, молниеносных ударов" перенести военные действия на территорию противника.

Однако произошло нечто совершенно иррациональное и чудовищное, Перед самым нападением фашистской Германии на СССР было необоснованно репрессировано около 40 тысяч командиров Красной Армии, причем преимущественно тех, кто разделял передовые военностратегические взгляды. "Если бы не разгром военных кадров, - утверждал впоследствии генерал А. В. Горбатов, - мы немца не то что до Волги, до Днепра бы не допустили". "Без тридцать седьмого года, - по мнению маршала А. В. Василевского, - возможно, и не было бы вообще войны в - 6 сорок первом году".

Уже неоднократно отмечалось, что потеря лучших кадров отбросила армию на многие годы назад. Именно на это Гитлер и его советники делали ставку. По данным его адъютанта Н. фон Белова, накануне "Барбароссы" фюрер говорил о Красной Армии как о "войске без руководителей". Обезглавливание армии оказало пагубное влияние на ее моральное состояние в целом, неизбежно усиливая атмосферу недоверия, порождая среди командиров привычку чутко улавливать настроения начальства, предпочитать лакировку, безгласность. Упала дисциплина, наметился определенный отрыв командного состава от рядовых красноармейцев. Этому способствовали, в часности, включение в воинские уставы весьма жестоких положений, согласно которым командир должен был применять для восстановления порядка силу и оружие, а в годы войны официальное учреждение института ординарцев, введение других офицерских привилегий.

Военными историками еще фактически не изучено, в какой степени повлияли на вооруженные силы бюрократизация, дегуманизация, деинтеллектуализация общества, свойственные той эпохе; был ли у Сталина и его советников вообще какой-либо научно обоснованный конструктивный план военного строительства, развития вооруженных сил, армейских и флотских партийных организаций. Чем объяснить, например, известную чехарду с отменой и введением института комиссаров перед войной и в начале ее? Не ясно, что из военно-теоретического наследия репрессированных полководцев было воспринято Сталиным и его окружением, были ли последние вообще вооружены тем, что называется военной доктриной. На какой почве возникли лозунги "перенести военные действия на территорию врага", "ответить тройным ударом на удар поджигателей войны", ставка на революционный взрыв в тылу агрессора, расчет на легкую победу малой кровью? Ведь эти лозунги не были обеспечены в боевом отношении ни количественно, ни качественно. Было ли это заблуждение или блеф, предстоит еще изучить. Сейчас же можно только с уверенностью сказать, что производство многих видов вооружения, известных перед войной, отставало или вообще не было организовано. Среди них - дальние бомбардировщики, авиадесантная техника, ракетные системы, в том числе и большой дальности.

Поражения 1941 - 1942 годов привели к безвозвратной потере значительной части кадровой армии вместе с большим количеством вооружения, оккупации противником громадной территории с основными цент- 7 рами оборонной промышленности. В приказе НКО от 23 февраля 1942 года причины такой катастрофы Сталин свел к внезапности нападения.

Однако в том же приказе он назвал этот фактор "привходящим" и уже "исчезнувшим". В действительности к февралю 1942 года фактор внезапности отнюдь не был "израсходован полностью", как утверждал Сталин. Его вредные последствия будут действовать даже после 1945 года. Кроме того, "великий полководец" еще не раз столкнется с этим фактором - от летнего (1942) наступления вермахта до его непредвиденного сопротивления на Зееловских высотах под Берлином.

Следует заметить, что военная наука издавна относила к важнейшим факторам войны и время. Внезапность же как раз и лишает противника преимуществ этого фактора и тем самым чрезвычайно ослабляет его. Характерно, что впоследствии Сталин в свои пять "постоянно действующих факторов победы" не включил не только время, но и пространство. Может быть, именно потому, что о них невыгодно было вспоминать: он отдал их противнику.

Да, нападение было внезапным, но в каком смысле? Информацией о намерениях противника располагали очень многие - от Сталина до красноармейцев приграничных округов. Правда, ей не разрешали верить, ее распространение каралось. Во всяком случае, нападение было той неожиданностью, которую ожидали. Внезапность скорее состояла в том, что наши войска не были приведены в боевую готовность. Сталин запретил элементарно необходимые мероприятия, предусмотренные уставами, Берия жестко контролировал этот запрет.

Внезапность - это и шок, поразивший руководство, В первые дни Сталин находился, по оценке адмирала И. С. Исакова, в состоянии, близком к прострации. Гибли целые армии, а он уединился на даче в Кунцеве. Вся ставка, по мнению генерала А. В. Хрулева, в течение первых недель не могла выйти из состояния паралича. Нечто подобное повторится со Сталиным в октябре - ноябре, когда он замыслит решения о сдаче Москвы и мирном зондировании в отношениях с Германией.

Об этом свидетельствуют Жуков, Микоян и другие очевидцы. Внезапным для командования и армии было и возникновение на центральном направлении многократного превосходства противника. Это произошло вследствие произвольной отмены Сталиным плана Генерального штаба, в целом безошибочно определявшего направление главного удара вермахта.

Кто ответствен за внезапность, а следовательно, и за первые слагаемые цены будущей победы? "Вероломный враг", "благодушные и беспечные" бойцы, "перепуганные интеллигентики", как утверждал Сталин? или, может быть, развернуть армию е позволило само "вторжение", как заявляют отдельные авторы, явно меняя местами причину и следствие? Ничего подобного. Внезапность обусловливают не только профессионализм и вероломство агрессора, но и беспечность объекта агрессии. Еще в начале ХХ века было аксиомой: войны империалистами не объявляются, а начинаются внезапно. Эта мысль в 30-е годы была отражена в советских армейских уставах, получила разработку в трудах ученых, в том числе и на опыте вермахта 1939 - 1941 годов, за внезапность ответственны, прежде всего, "вождь" и его приближенные: армия не была приведена в боевую готовность по прямой вине Сталина, Молотова, Тимошенко. Несут определенную долю ответственности Генштаб и командования западных округов, не использовавшие имевшиеся возможности (за исключением флота) .

Да, противник был лучше отмобилизован. Но не потому, что некие "агрессивные нации", как пытался доказать Сталин в 1945 году, всегда лучше подготовлены к войне, чем "миролюбивые нации". Подобные экскурсы в теорию несостоятельны, ибо дело тут не в свойствах наций, а в уровне их руководства, способности к трезвой самооценке. А в этом плане и противник оказался не на высоте. Специалисты из ФРГ доказали, что, планируя нападение на СССР, вермахт абсолютизировал опыт своих "походов" 1939 - 1941 годов и переоценил свои силы. Это явилось главной причиной краха гитлеровского плана скоротечной воины, а значит, и всей агрессивной программы фашистов. Германия и ее союзники не были способны вести длительную войну против СССР и его союзников. Иными словами, вермахт имел немалый опыт, но не сумел им воспользоваться.

Нечто похожее произошло и в обезглавленной Красной Армии. Советские мемуаристы, в частности Василевский, свидетельствовали, что у нас не сумели учесть даже опыт войны в Испании, в которой принимали участие советские добровольцы. Все обобщения наиболее прозорливых военных деятелей, подвергшихся репрессиям, объявлялись "враждебными". Так распорядились с наследием Тухачевского, с обобщенным в Красной Армии опытом ведения партизанских действий. Летом 1941 года советским патриотам в тылу врага пришлось начинать борьбу, почти не имея четких представлений о ее особенностях. Иными словами, неумение или нежелание Сталина и его советников максимально ис9 пользовать и свой, и чужой опыт способствовали неудачам, многократно умножали цену успеха.

Восточный поход вермахта вовсе не опирался с самого начала на военно-экономический потенциал всех стран, захваченных. Германией или зависимых от нее, как это часто у нас подчеркивают. Подобное утверждение фактически смыкается с фашистскими мифами о "непревзойденной силе германского оружия", о Красной Армии как "колоссе на глиняных ногах", "крестовом походе Европы против большевизма". Вермахт в июне 1941 года лишь в незначительной мере, использовал ресурсы этих стран: западногерманские ученые Г. Амброзиус и В. Хуббард показали, что "полный охват и эффективное использование всех ресурсов были осуществлены лишь (курсив мой. - А. М.) во второй фазе войны, начиная с 1942 года, когда стратегия скоротечных войн уже не функционировала и экономика должна была быть перестроена на длительную войну", Когда же Германия привлекла большую часть этих ресурсов, она уже стала безнадежно отставать в военно-экономическом отношении от СССР. Гитлер так и не смог "абсолютно все подчинить войне", как утверждают некоторые наши военные историки. Сказывались и особенности капиталистической экономики того времени, действия патриотов-антифашистов., опасения германских властей за свои тылы.

Повторяя версию о военно-техническом превосходстве вермахта 22 июня, ряд наших историков приводит общее число немецких танков и самолетов, а со стороны Красной Армии - число машин только новейших образцов. Между тем с января 1939 года до начала войны наша промышленность поставила армии около 18 тысяч боевых самолетов, свыше 7 тысяч танков различных - новых и не новых - конструкции. Техника не новейших образцов, и это показала война, могла быть успешно использована в деле.

По западногерманским данным, по вооружению, броневой защите, проходимости немецкие танки 1941. года не удовлетворяли требованиям, которые были предъявлены к ним на Востоке. Это относится. не только к танкам и не только к немецким, но и трофейным. В томе 4-м официозного 10-томника "Германская империя и вторая мировая война", изданного в ФРГ, показано: вся трофейная техника, за исключением части французского автотранспорта и чешских танков, использовалась вермахтом в учебных, охранных и иных целях вне восточного фронта.

"... Решение напасть на СССР не было обеспечено достаточно энергичными мерами в области вооружения, - подчеркивается в этом издании. - 10 Его производство не было соотнесено с потенциалом противника, поскольку немецкое руководство исходило из того, что сможет уничтожить военный потенциал Советского Союза в течение нескольких недель имеющимися средствами... 22 июня 1941 года дивизии вермахта с лучшим оснащением были сосредоточены лишь вокруг танковых групп, в то время как в брешах и на флангах использовались в основном дивизии маломощные и малоподвижные. В целом восточная армия вермахта производила впечатление лоскутного одеяла. Это не отвечает высказывавшемуся в послевоенной литературе суждению о том, что Гитлер с помощью маневренной экономики скоротечной войны и ограбления оккупированных территорий смог мобилизовать против СССР мощную, однородно оснащенную армию".

В застойные годы ряд историков и мемуаристов муссировали тезис: "история отвела нам мало времени". Внешне сакраментальный, он скрывает еще одну неправду. СССР 22 июня 1941 года далеко не исчерпал свои возможности для укрепления обороны. Уже к концу 1942 года его индустрия догнала промышленность Германии, хотя и находилась в несравненно более тяжелых, чем до войны, условиях, а в 1943 году перегнала ее и по количеству, и качеству оружия. И это при том, что лучшие специалисты оборонной промышленности были репрессированы, а предвоенная работа отличалась настроениями самоуспокоенности и фактами головотяпства, К концу войны благодаря титаническим усилиям всей страны Красная Армия превзошла противника в профессиональном отношении, однако зачастую использовала далекую от профессионализма своеобразную методологию: "победа любой ценой". "Мы за ценой не постоим" - отнюдь не песенный образ. Это способ действия Сталина и многих его подчиненных. Известно его постоянное требование не останавливаться ни перед какими жертвами. Наиболее одиозный характер носят приказы 270 (1941 года) и 227 (1942 года) .

Первый из них объявлял "предателями" всех военнослужащих Красной Армии, попавших в плен. Подвергались преследованиям и семьи оказавшихся в плену командиров. Такой приказ, по сути, компрометировал Советское государство, он противоречил международному праву, в частности принципу презумпции невиновности. Не отрицая отдельных фактов преднамеренного перехода на сторону врага, необходимо подчеркнуть, что подавляющее большинство людей попали в плен по вине командования. Оно, а не эти люди, честно выполнявшие свой долг, и должно было нести ответственность. Сложившаяся по вине Сталина практика относительно этих людей, в том числе лишение их льгот участников войны, противоправна, поскольку понятия "оказаться в плену" и "сдаться в плен" далеко не тождественны.

Как реакцию Сталина на поражения под Ленинградом, в Крыму, под Харьковом (вследствие его же просчетов) нужно рассматривать и жестокий приказ 227. Пропаганда назвала этот приказ "Ни шагу назад! ", но с таким содержанием и до этого издавалось немало распоряжений.

Вновь оправдывая себя, Сталин на этот раз обвинил, по существу, всех командиров и бойцов в "недисциплинированности", хотя громадное их большинство проявило мужество и преданность Советской Родине.

Сталин в этом приказе открыто заявил, что он, по примеру Гитлера, спасавшего свой фронт от развала зимой 1941/42 года, вводит штрафные батальоны и заградительные отряды. И в военном отношении приказ был ущербным. Он воспрещал любой отход, в том числе и оправданный интересами маневренной войны, что вело к новым безрассудным потерям.

Проявления дилетантства в военном деле, бюрократизма, безразличия к судьбам людей сопровождали нас до конца войны. Характерны, скажем, такие примеры. Один из руководителей артиллерийской промышленности, М. 3. Олевский, сообщал, что уже в 1944 году ее возможности значительно превысили потребности фронта. Возникает, однако, вопрос: кто и как исчислял эти потребности, если и в 1944 1945 годы советские войска нередко шли в атаку после явно недостаточной артиллерийской подготовки, умножая наши потери? Генерал Н.

А. Антипенко, бывший в свое время заместителем командующего 1-го Белорусского фронта по тылу, с гордостью заявлял в докладе на конференции в 1985 году, что во время Берлинской операции удалось "сберечь" огромное количество снарядов. И это при 100-тысячных людских потерях... О подобной "экономии" прямо или косвенно свидетельствуют и другие многочисленные факты.

Пора задаться и такими вопросами: почему мы до сих пор считаем убитых и пропавших без вести с точностью до миллионов, почему до сих пор не погребены останки сотен тысяч безымянных бойцов, погибших во время войны, а Министерство обороны переложило это на инициативные группы комсомольцев и даже пионеров?

Известно, что у нас практически нет семьи, в которой не было бы жертв войны. СССР потерял десятки миллионов наиболее активных и дееспособных граждан. Память о них священна. Она не зависит от того, были жертвы обусловлены военной целесообразностью или нет. С другой стороны, высокая цена победы не мажет затмить вклада советских народов в разгром фашизма. Наши вооруженные силы постоянно отвлекали на себя большую часть войск противника. Более двух третей его потерь приходится на наш фронт. Об этом мы говорим без всяких оговорок. Недаром многие западные исследователи отождествляют провал "восточного похода" гитлеровцев с итогами всей второй мировой войны.

Среди источников победы на первый план справедливо выдвигается массовый героизм советских людей. Но в наших книгах он до сих пор представлен отдельными подвигами, совершенными в экстремальных условиях. Ничуть не преуменьшая их значимости, пора обратить внимание на главное - коллективный подвиг частей, соединений, заводов, колхозов. Это героизм другого рода - длительный и тяжелый, это ратный труд миллионов красноармейцев в условиях постоянной смертельной опасности, беззаветный труд миллионов рабочих, крестьян, служащих, научно-технической интеллигенции, при предельном напряжении духовных и физических сил, часто в условиях голода и холода. И святой долг советских ученых - создать наконец историю, достойную великой Победы, завоеванной столь непомерно высокой ценой.

НАРОД - ТВОРЕЦ ПОБЕДЫ В СТАЛИНГРАДСКОЙ БИТВЕ

В этой главе мне хотелось бы рассказать о героизме советского народа в Великой Отечественной войне на примере Сталинградской битвы, т.к. именно она является переломным моментом в этой трагедии.

Военное положение Советского Союза было трудным и опасным. Немцы захватили Крым, Кубань, вышли к Волге, проникли на Северный Кавказ, достигли предгорий Главного Кавказского хребта. Враг оккупировал огромную территорию, где до войны проживало 80 млн. советских людей и выпускалась треть валовой продукции промышленности СССР.

На фронте от Баренцова моря до Ладожсского озера шли упорные бои. Ленинград был охвачен кольцом блокады. Крупная группировка ("Центр") вермахта находилась недалеко от Москвы и продолжала ей угрожать. Однако главные сражения летом и осенью 1942 г. развертывались под Сталинградом и на Кавказе.

Начав 13 сентября штурм Сталинграда, противник до 26 сентября главные усилия направлял на овладение его центральной и южной частями. Бои носили исключительно ожесточенный характер. Особенно упорная борьба велась в районе Мамаева кургана, на берегу Царицы, в районе элеватора, вокруг вокзалов Сталинград-1, Сталинград-2, на западной окраине Ельшанки.

В течение двух ночей, 15 и 16 сентября, на правый берег Волги переправилась 13-я гвардейская стрелковая дивизия генерала А. И. Родимцева, прибывшая на пополнение обескровленной 62-й армии. Гвардейские части отбросили немецкие войска от района центральной переправы через Волгу, очистили от них многие улицы и кварталы, выбили из вокзала Сталинград-1.16 сентября войска 62-й армии при поддержке авиации штурмом овладели Мамаевым курганом.

16 и 17 сентября особенно напряженные бои шли в центре города.

На помощь истекавшей кровью 62-й армии прибыла 92-я морская стрелковая бригада, сформированная из моряков Балтийского и Северного флотов, и 137-я танковая бригада, имевшая на вооружении легкие танки.

64-я армия, продолжавшая удерживать занимаемые ею рубежи, отвлекала на себя часть сил противника.

21 и 22 сентября передовые отряды врага прорвались к Волге в районе центральной переправы. Немцы овладели большей частью города.

На помощь защитникам Сталинграда продолжали прибывать подкрепления. В ночь на 23 сентября на правый берег переправилась 284-я стрелковая дивизия под командованием полковника Н. Ф. Батюка.

В городе, на улицах и площадях которого развернулись яростные бои, все еще находилась часть жителей. Оперативные группы городского комитета обороны, остававшиеся в городе, направляли деятельность уцелевших предприятий. Рабочие ремонтировали поврежденные танки, изготовляли оружие, снаряды, противотанковые средства. Многие жители города с оружием в руках вели борьбу с врагом.

С конца сентября главные усилия врага направились на захват северной части города, где были расположены крупнейшие промышленные предприятия. Упорная борьба проходила также в районе Мамаева кургана и на крайнем правом фланге 62-й армии в районе Орловки. Уличные бои шли на территории рабочих поселков "Красный Октябрь" и "Баррикады".

Основные силы Сталинградского фронта были отрезаны противником от города. Учитывая это, Ставка в конце сентября переименовала Сталинградский фронт в Донской фронт. Командующим Донским фронтом был назначен генерал-лейтенант К. К. Рокоссовский. Юго-Восточный фронт, войска которого вели бои за город, был переименован в Сталингрвдский фронт (командующий генерал-полковник А. И. Еременко) . Позднее на правом крыле Донского фронта создается новый, Юго-Западный фронт (командующий генерал-лейтенант Н. Ф. Ватутин) .

Командование Сталинградским фронтом стремилось ослабить натиск гитлеровских войск непосредственно на город. С этой целью были проведены частные операции южнее Сталинграда. 29 сентября - 4 октября войска 51-й армии нанесли контрудар в районе Садовое. Примерно в это же время был нанесен и второй контрудар 57-й и 51-й армиями в районе озер Сарпа, Цаца и Барманцак. Эти контрудары заставили немецкое командование снять часть сил с главного направления, что временно ослабило натиск врага непосредственно на город. Кроме того, в результате этих действий советские войска овладели выгодными плацдармами для последующего контрнаступления.

В первых числах октября 62-я армия оборонялась на фронте протяженностью 25 км и глубиной от 200 м до 2,5 км. К этому времени противник полностью занял территорию города к югу от реки Царицы до Купоросного и вышел на вершину Мамаева кургана, что позволило ему просматривать и простреливать позиции, удерживаемые 62-й армией, а также переправы через Волгу.

Южную часть Сталинграда (Кировский район) стойко обороняла 64-я армия под командованием генерала М. С. Шумилова.

В северной части Сталинграда противник ценой неимоверных усилий и огромных потерь овладел районом Орловки, углубился на территорию заводских поселков. Гитлеровцы владели территорией центральной и северной частей города: Ерманского, Дзержинского, значительной части Краснооктябрьского, Баррикадного и Тракторозаводского районов. С первых чисел октября начались бои за заводы "Красный Октябрь", "Баррикады" и тракторный, расположенные к северу от Мамаева кургана.

С конца сентября вся огромная территория тракторного завода была объята пожарами. Сотни немецких самолетов обрушивали на него удары с воздуха. Противник стремился прорваться к тракторному заводу и овладеть им. Подступы к нему обороняла группа полковника С. Ф. Горохова, а также 112-я и 308-я стрелковые дивизии полковников И. Е. Ермолкина и Л. Н. Гуртьева. В ночь на 4 октября к ним присоединилась 37-я гвардейская стрелковая дивизия генерала В. Г. Желудева. Вооруженные отряды рабочих также сражались за свои предприятия.

Упорная борьба шла и за заводы "Красный Октябрь" и "Баррикады".

14 октября было днем наиболее трудных испытаний для защитников Сталинграда. После мощной авиационной и артиллерийской подготовки гитлеровцы устремились на тракторный завод и завод "Баррикады". На участке около 5 км наступало несколько немецких дивизий.

Войска обессиленных в жестоких боях 37-й гвардейской, 95,308 и 112-й стрелковых дивизий сражались за каждый дом, этаж, лестничную площадку. После четырехчасового боя немцы прорвались на территорию тракторного завода, а затем вышли к Волге. Правый фланг 62-й армии был отрезан от основных сил севернее реки Мокрая Мечетка, северная группа 62-й армии под командованием полковника С. Ф. Горохова, охваченная гитлеровцами с трех сторон и прижатая к Волге, стойко оборонялась.

На территории тракторного завода жестокие бои шли до 18 октября.

Большая часть солдат и офицеров 37-й гвардейской стрелковой дивизии, на которую пала главная тяжесть борьбы, героически погибла, защищая завод. Остатки 37-й гвардейской и 95-й стрелковой дивизий были отведены к окраинам завода "Баррикады", где и продолжали борьбу. Переправившаяся на правый берег Волги 138-я стрелковая дивизия полковника И. И. Людникова включилась в борьбу за поселок и завод "Баррикады".

Защитники Сталинграда непреклонно удерживали город. В руках врага находились Мамаев курган, выходы к Волге в районе тракторного завода и районе устья Царицы. Территория, занимаемая 62-й армией, простреливалась вражеской артиллерией и минометами, а местами - пулеметным и автоматным огнем. Все городские здания, которые удерживались советскими воинами, были разрушены немецкой авиацией. Остатки их гибли в огне.

После выхода гитлеровцев к Волге Сталинград сохранил железнодорожные коммуникации лишь на восточном берегу реки. Немецкая авиация своими налетами на железнодорожные пути и станции нарушила военные перевозки. Поэтому направляемые к Сталинграду из тыла страны грузы и войска разгружались из эшелонов за 250-300 км от фронта. Дальше они перебрасывались к переправам через Волгу по грунтовым дорогам.

Пытаясь изолировать советские войска от тыла, противник вел по - 16 переправам артиллерийский и минометный огонь. Однако связь Сталинграда с восточным берегом обеспечивалась инженерными войсками, речным гражданским флотом и кораблями Волжской военной флотилии. Они переправляли на правый берег войска, вооружение, боеприпасы, продовольствие, а из Сталинграда эвакуировали на левый берег раненых солдат и гражданское население. Взаимодействуя с войсками, оборонявшими Сталинград, военная флотилия поддерживала их огнем артиллерии своих кораблей, высаживала десантные группы.

В тяжелой обстановке уличных боев защитники Сталинграда проявляли огромное мужество и стойкость. Руководящие борьбой офицеры и генералы находились непосредственно в зоне сражения. Это позволяло, например, командованию 62-й армии - генералу В. И. Чуйкову, члену военного совета армии К. А. Гурову, начальнику штаба армии Н. И. Крылову и их соратникам - обеспечивать непрерывность управления и связь с войсками. Командные пункты дивизий этой армии располагались в 200 300 м от линии фронта.

Борьба в Сталинграде велась днем и ночью с крайним ожесточением.

Оборона 62-й армии была расчленена на три основных очага борьбы: район Рынок и Спартановка, где сражалась группа полковника С. Ф. Горохова; восточная часть завода "Баррикады", которую удерживали воины 138-й дивизии; затем, после разрыва в 400 – 600 м, шел основной фронт 62-й армии - от "Красного Октября" до пристани. Левый фланг на этом участке занимала 13-я гвардейская дивизия, позиции которой проходили вблизи от берега Волги. Южную часть города продолжали оборонять части 64-армии.

Немецкие войска 6-й армии Паулюса так и не смогли овладеть всей территорией Сталинграда. Ярким примером стойкости его защитников была героическая оборона Дома Павлова.

В начале ноября на Волге появился лед. Связь с правым берегом нарушилась, у советских воинов иссякли боеприпасы, продовольствие, медикаменты. Однако легендарный город на Волге оставался непобежденным.

Замысел наступательной операции в районе Сталинграда обсуждался в Ставке Верховного Главнокомандования уже в первой половине сентября. "В это время, пишет маршал А. М. Василевский, у нас заканчивались формирование и подготовка стратегических резервов, в значительной части состоявших из танковых и механизированных частей и соединений, вооруженных в большинстве своем средними и тяжелыми - 17 танками; были созданы запасы другой боевой техники и боеприпасов.

Все это позволяло Ставке уже в сентябре 1942 г. сделать вывод о возможности и целесообразности нанесения решительного удара по врагу в ближайшее время...

При обсуждении этих вопросов в Ставке, в котором принимали участие генерал Г. К. Жуков и я, было обусловлено, что намечаемое контрнаступление должно включать в себя две основные оперативные задачи: одну - по окружению и изоляции действующей непосредственно в районе города основной группировки немецких войск и другую - по уничтожению этой группировки. " План контрнаступления, получивший условное название "Уран", отличался целеустремленностью и смелостью замысла. Наступление Юго-Западного, Донского и Сталинградского фронтов должно было развернуться на территории площадью в 400 кв. км. Войска, совершающие основной маневр на окружение группировки противника, должны были с боями преодолеть расстояние до 120-140 км с севера и до 100 км - с юга. Предусматривалось создание двух фронтов окружения врага - внутреннего и внешнего.

При выборе решающих ударов учитывалось, что главная группировка противника находилась в районе Сталинграда, а ее фланги на среднем течении Дона и южнее Сталинграда прикрывались в основном румынскими и итальянскими войсками, обладавшими сравнительно невысокой оснащенностью и боеспособностью. Многие итальянские, румынские и венгерские солдаты и офицеры в то время задавали себе вопрос: во имя чего они гибнут в снегах России, вдали от своей родины?

В первой половине ноября к Сталинграду были стянуты крупные силы советских войск, переброшены огромные потоки военных грузов. Сосредоточение соединений и перегруппировка их внутри фронтов проводились только в ночное время и тщательно маскировались.

Командование вермахта не ожидало контрнаступления Красной Армии под Сталинградом. Это заблуждение поддерживалось ошибочными прогнозами немецкой разведки. По некоторым признакам гитлеровцы все же стали догадываться о готовящемся советском наступлении на юге, но основное им было неизвестно: масштабы и время наступления, состав ударных группировок и направления их ударов.

На направлениях главных ударов советское командование создало двойное и тройное превосходство сил. Решающая роль отводилась четырем танковым и двум механизированным корпусам.

19 ноября 1942 г. Красная Армия перешла в контрнаступление под - 18 Сталинградом. Войска Юго-Западного и правого крыла Донского фронтов прорвали на нескольких участках оборону 3-й румынской армии. Развивая наступление на юго-восточном направлении, подвижные соединения за первые два дня продвинулись на 35-40 км, отразив все контратаки врага. Стрелковые соединения также решали поставленные задачи. 20 ноября перешел в наступление Сталинградский фронт. Его ударные группировки прорвали оборону 4-й танковой армии немцев и 4-й румынской армии, и в образовавшиеся бреши устремились подвижные соединения - 13-й и 4-й механизированные и 4-й кавалерийский корпус.

Командный пункт 6-й немецкой армии оказался под угрозой удара наступающих советских войск, и Паульс вынужден был спешно перебросить его из Глубинского в Нижне-Чирскую. Противника захлестнула паника.

На рассвете 22 ноября в полосе наступления Юго-Западного фронта передовой отряд 26-го танкового корпуса, возглавляемый подполковником Г. Н. Филипповым, неожиданным ударом захватил мост через Дон в районе Калача и удерживал его до прихода главных сил корпуса, обеспечив их беспрепятственную переправу на левый берег реки.

23 ноября подвижные войска Юго-Западного и Сталинградкого фронтов замкнули кольцо окружения вокруг 6-й и части сил 4-й танковой немецких армий. 22 дивизии численностью около 330 тыс. человек оказались в окружении. Кроме того, в ходе наступления были разгромлены крупные силы румынских войск.

За время с 24 ноября до середины декабря в ходе упорных боев вокруг группировки противника возник сплошной внутренний фронт окружения. Активные боевые действия велись и на огромном внешнем фронте, который был создан в ходе наступательной операции.

Попытки ликвидировать окруженную группировку с ходу не принесли ожидаемых результатов. Оказалось, что был допущен серьезный просчет в оценке ее численного состава. Первоначально считалось, что под командованием Паулюса находится 85-90 тыс. человек, а фактически их было свыше 300 тыс. Поэтому ликвидация окруженного врага требовала тщательной подготовки.

Главное командование вермахта готовилось деблокировать окруженные в районе Сталинграда войска. Для решения этой задачи противник создал группу армий "Дон". В ее состав вошли все войска, находившиеся к югу от среднего течения Дона до астраханских степей, и окруженная группировка Паулюса. Командующий был назначен генерал-фельдмаршал Манштейн. На усиление группы армий "Дон" спешно перебрасывались войска с Кавказа, из-под Воронежа, Орла, а также из Франции, Польши и Германии. Перед войсками Юго-Западного фронта было 17 дивизий из группы армий "Дон", а 13 дивизий под командованием генерала Гота противостояли войскам 5-й ударной и 51-й армий Сталинградского фронта. Командование противника отдало приказ на проведение операции "Зимняя гроза".

Утром 12 декабря немецкие войска группы "Гот" перешли в наступление из района Котельникова, нанося главный удар вдоль железной дороги Тихорецк – Сталинград, противостоящие здесь противнику войска 51-й армии Сталинградского фронта имели значительно меньше сил и средств. Гитлеровцы, обладая особенно большим превосходством в количестве танков и авиации, прорвали советскую оборону и к вечеру первого же дня вышли к южному берегу р. Аксай. В течение нескольких дней соединения 51-й армии под командованием генерал-майора Н. И. Труфанова вели ожесточенные бои, сдерживая натиск противника на северном берегу р. Аксай. Пользуясь превосходством сил, немцы форсировали эту реку и стали продвигаться к следующему рубежу - реке Мышкова.

Между реками Аксай и Мышкова развернулось ожесточенное танковое сражение. Особенно упорная борьба шла за хутор Верхне-Кумский.

Котельниковская группировка противника, понеся огромные потери, все же прорвалась к реке Мышкова. До окруженной группировки Паулюса оставалось всего лишь 35-40км. Однако замыслы врага так и не были осуществлены.

К рубежу реки Мышкова уже подходили соединения 2-й гвардейской армии, которые задержали дальнейшее продвижение котельниковской группировки. С утра 24 декабря 2-я гвардейская и 51-я армии перешли в наступление. Ломая сопротивление врага, советские войска успешно продвигались и 29 декабря очистили от немецко-фашистских войск город и железнодорожную станцию Котельниково. Армейская группа "Гот" была разгромлена.

Немецкое командование оказалось бессильным восстановить фронт на Волге. Больше того, в ходе декабрьских операций на среднем Дону и в районе Котельниково противник понес огромные потери. Войска Манштейна, потерпев поражение, отходили в южном направлении, за Маныч.

К началу января 1943 г. Сталинградский фронт был преобразован в Южный фронт. Его войска и Северная группа войск Закавказского фронта вели наступательные действия против немецко-фашистской группы "А". Агрессивные планы гитлеровского рейха терпели провал на всем южном крыле советско-германского фронта.

В Сталинградской битве развертывались последние драматические события.

К концу декабря 1942 г. внешний фронт отодвинулся от окруженной под Сталинградом группировки на 200-250 км. Кольцо советских войск непосредственно охватывающее противника, составляло внутренний фронт. Территория, которую занимал враг, составляла 1400 кв. км.

Противник, опираясь на сильную и глубокую оборону, упорно сопротивлялся. Наличие аэродромов в районе "котла" позволяло ему принимать самолеты. Однако обреченность окруженной группировки с каждым днем становилось все более очевидной. Верховное командование вермахта, несмотря на бесперспективность сопротивления окруженной группировки, продолжало требовать борьбы "до последнего солдата".

Советское Верховное Главнокомандование решило, что настало время для нанесения завершающего удара. С этой целью был разработан план операции, получившей условное название "Кольцо". Проведение операции "Кольцо" возлагалось на войска Донского фронта, которым командовал К. К. Рокоссовский.

Необходимо было силой заставить сложить оружие и северную группу войск противника, так как ее командующий генерал Штреккер отклонил предложение о капитуляции.

1 февраля на противника с утра были обрушены мощные удары артиллерии и авиации. На многих участках, занимаемых гитлеровцами, появились белые флаги.

2 февраля 1943 г. северная группа войск, окруженная в заводском районе Сталинграда, также капитулировала. Свыше 40 тыс. немецких солдат и офицеров во главе с генералом Штреккером сложили оружие.

Боевые действия на берегу Волги прекратились.

При ликвидации окруженной группировки с 10 января по 2 февраля 1943 г. войска Донского фронта под командованием генерала К. К. Рокосовского разгромили 22 дивизии противника и свыше 160 частей усиления и частей обслуживания. 91 тыс. гитлеровцев, в том числе свыше 2500 офицеров и 24 генерала, были взяты в плен. В этих боях противник потерял свыше 147 тыс. солдат и офицеров.

Над Волгой и руинами Сталинграда не слышно стало разрывов снарядов и бомб.

С ликвидацией вражеской группировки в районе Сталинграда грандиозная эпопея на Волге завершилась блестящей победой Советского Союза. Историческое значение этой битвы огромно. Она внесла решающий вклад в достижение коренного перелома в ходе второй мировой войны, предопределив неизбежное поражение гитлеровской Германии и всего блока фашистских государств.

В ходе Сталинградской битвы Красная Армия разгромила пять армий фашистской Германии и ее союзников: две немецкие, две румынские и одну итальянскую.

Под влиянием Сталинградской битвы произошли крупные изменения в международной обстановке. Гибель отборных войск вермхата под Сталинградом вызвала среди населения Германии моральный упадок. В стране был объявлен 3-хдневный траур. Все больше немцев стало думать о том, что фашисты ведут страну к гибели.

Поражение вермахта под Сталинградом ускорило распад гитлеровской коалиции: из нее вышла Италия, назревали внутреполитические кризисы в Венгрии, Румынии и среди других союзников гитлеровской Германии.

Вместе с тем победа советских войск на Волге вызвала новый подъем национально-освободительной борьбы в странах, порабощенных фашистскими агрессорами.

Советские Вооруженные Силы в ходе Сталинградской битвы проявили массовый героизм, показали свое превосходство над гитлеровским вермахтом. Опираясь на всенародную поддержку, на крепкий тыл и неисчерпаемые ресурсы социалистического государства, Красная Армия не только выдержала натиск опасного и сильного противника, но и в ходе оборонительных сражений усилила свою мощь, а затем добилась коренного перелома в тяжелой борьбе.

НАРОД МЕЖДУ СТАЛИНИЗМОМ И ФАШИЗМОМ

В результате огромных усилий и активной деятельности масс советских людей, соединения их энтузиазма и личной заинтересованности в победоносном исходе войны, организаторской деятельности правительства, советских, военных, научных и других организаций в ходе войны удалось локализовать негативные последствия административных методов управления и обеспечить создание единой, хорошо слаженной - 22 системы взаимодействия фронта и тыла.

30 июня 1941 г. был образован Государственный Комитет Обороны.

Основное внимание было обращено на укрепление армии. Советские Вооруженные Силы в сражениях изматывали и обескровливали силы врага.

Одновременно шел процесс развертывания и наращивания военной мощи нашей страны. Однако существующая жесткая централизация в условиях войны лишала систему управления гибкости, ограничивала возможности учета конкретных условий, сковывала инициативу.

Вопрос о том, какой ценой досталась победа, возникал давно, Нельзя сказать, что в период воины совсем не говорилось о потерях.

Приказы содержали фразу: "Вечная слава павшим героям... ". Однако число их тщательно обходилось молчанием, сообщалось только о колоссальных потерях немцев. По окончании войны Наркомат обороны СССР, нарушив нравственную традицию цивилизованных народов, не опубликовал поименных списков погибших и пленных. Первоначально упоминалось о 7 миллионах погибших. Хрущев назвал число 20 млн., Брежнев более 20 млн. В последние годы советские ученые называют уже цифру 27 млн., однако и ее, думается, нельзя считать окончательной.

Далеко не изучены и громадные материальные затраты СССР. Не осуществлен и сравнительный анализ материальных потерь государств, участвовавших в войне.

Так почему же цена победы советского народа оказалась столь неимоверно высокой? Главная из так называемых "внутренних причин" это диктат и некомпетентность руководства подготовкой страны и ведением войны со стороны Сталина и ряда его ближайших советников. Во время войны эти негативные проявления усилились. Но наряду с ними и вопреки им с каждым годом войны росли опыт и профессионализм командиров и красноармейцев, развивалась инициатива тружеников тыла.

Во-вторых, незадолго до войны было необоснованно репрессировано около 40 тыс. командиров Красной Армии, причем преимущественно тех, кто разделял передовые военно-стратегические взгляды. "Без тридцать седьмого года, - по мнению маршала А. В. Василевского, - возможно, и не было бы вообще войны в сорок первом голу". Среди безвинно погибших были крупнейшие военачальники: Тухачевский, Блюхер, Егоров, Якир, Уборевич, Корк, Ковтюх, Федько, Уншлихт, Дыбенко, Эйдеман, Гамарник и многие другие. Таких потерь командного состава в столь короткий срок наша армия не имела даже в период войны. В результате к началу войны только 7% командиров наших Вооруженных Сил к началу - 23 войны только 7% командиров наших Вооруженных Сил имели высшее образование, а 37% не прошли полного курса обучения даже в средних военных заведениях.

Репрессии причинили огромный вред советской военной науке, которая в предвоенные годы интенсивно развивалась. Были арестованы многие ведущие конструкторы военной техники: Туполев, Королев, Клейменов, Лангемак, Глушко, Гороховский, Поликарпов, Архангельский, Сухой и др.

В начале войны Красная Армия, потерпев поражение, вынуждена была отступать в глубь страны, неся тяжелые потери. Сталин объяснял это фактором внезапности нападения Германии. В каком смысле можно считать нападение внезапным?

С сентября 1940 г. стали поступать (из Англии, Швеции, Японии и других стран) данные о планах Гитлера и подготовке Германии к войне против СССР. Разведуправление Генерального штаба РККА своевременно вскрыло политические планы и стратегические замыслы гитлеровской Германии и доложило о них военно-политическому руководству СССР. О реакции руководства страны на данные военной разведки свидетельствует заявление ТАСС от 14 июня 1941 г., в котором говорилось: "Слухи о том, что СССР готовится к войне с Германией, являются лживыми и провокационными... ". Даже самые последние предвоенные дни реакция правительства на донесения военной разведки была негативной. На донесение военного атташе во Франции от 21 июня 1941 г., что нападения следует ожидать 22 июня, имеется резолюция Сталина: "Эта информация является английской провокацией. Разузнайте, кто автор этой провокации, и накажите его", Столь же категоричной была и резолюция Берии на документе, датированная 21 июня 1941 г.: "Секретных сотрудников "Ястреба", "Кармен", "Верного" за систематическую дезинформацию стереть в лагерную пыль... Остальных строго предупредить".

"Внезапность" нападения Германии повергла в шок советское руководство. В первые дни войны Сталин находился, по оценке адмирала И.

С. Исакова, в состоянии, близком к прострации. Гибли целые армии, а он уединился на даче в Кунцево. Нечто подобное повторилось со Сталиным и в октябре-ноябре 1941 г., когда у него, по свидетельству Жукова и Микояна, возникло решение о сдаче Москвы и зондировании отношений с Германией. Таким образом, "внезапность" нападения Германии в первую очередь можно объяснить политической близорукостью Сталина и его окружения.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Низкий уровень профессионализма советского руководства в условиях войны привел к лозунгу "Победа любой ценой! ". Ему были подчинены приказы 270 (1941 г.) и 227 (1942 г.) . Первый из них объявлял "предателями" всех военнослужащих Красной Армии, попавших в плен, хотя подавляющее большинство из них оказалось в плену по вине командования. Еще более жестким был второй приказ - "Ни шагу назад! ", появившийся после поражения под Ленинградом, в Крыму и под Харьковом. По этому приказу были введены штрафные батальоны. Приказ воспрещал любой отход, что вело к новым безрассудным потерям.

Известно, что в нашей стране нет семьи, в которой не было бы Жертв войны. СCCP потерял десятки миллионов наиболее активных и дееспособных граждан. Планы фашистской Германии послевоенного устройства мира не оставляли никаких сомнений в проведении политики геноцида по отношению к народам Советской России. Еще до нападения на СССР гитлеровцами предусматривалось расчленение европейской территории нашей страны на четыре части и создание там новых государств. В дальнейшем эти государственные образования планировалось включить в состав германского рейха. Освободившиеся земли уже в ходе войны планировалось заселить немцами и представителями родственных народов.

Среди источников нашей победы в Великой Отечественной войне на первый план справедливо выдвигается массовый геноцизм советских людей, Однако в книгах он до сих пор представляется как подвиги отдельных личностей. На наш взгляд, следует обратить внимание на главное - на коллективный подвиг частей, соединений, заводов, колхозов, советских ученых. Это - героизм другого рода - длительный и тяжелый ратный труд миллионов красноармейцев в условиях постоянной смертельной опасности, беззаветный труд миллионов рабочих, крестьян, служащих, научно-технической интеллигенции при предельном напряжении духовных и физических сил, часто в условиях голода и холода.

ЛИТЕРАТУРА

1) Урок дает история. Москва, политиздат 1989 г.

2) Журнал Коммунист. 6 номер, 1990 г.

3) История СССР

4) Военно-исторический журнал. 2 номер, 1991 г.

Сайт управляется системой uCoz